Словарь логики

— языковое выражение, не отвечающее требованиям синтаксиса или семантики языка. Б. представляет со­бой конфликт с правилами языка, выход за рамки установок, регламентирующих общение людей с помощью языка. Б. не тож­дественно ложному, оно не истинно и не ложно, истинностное значение имеют только осмысленные высказывания. Б. выражение вообще не сопоставимо с действительностью. Напр., выражение «Если идет снег, то паровоз» нарушает синтаксическое правило, требующее соединять с помощью связки «если..., то...» только высказывания; невозможно вообразить ситуацию, в которой оно оказалось бы истинным или ложным. В Б. выражении «Хорошо, что квадратичность пьет воображение», претендующем на оценку, сме­шиваются разные семантические категории; оно также не может быть ни истинным, ни ложным. Б. (также как и осмысленными) являются только высказывания. Отдельные понятия, такие, как «равнина» и «круглый квадрат», обладают определенным содержанием, но они не претендуют на описание или оценку ч.-л. Из них можно составить высказывание, но сами по себе они высказываниями не являются. Можно говорить о типах, или видах, Б. и о градациях его в рамках таких типов. К самому простому виду Б. относятся выражения, в ко­торых нарушены правила синтаксиса. В искусственных языках логики эти правила формулируются так, что автоматически исключается Б. последовательность знаков. Синтаксис естественных языков тоже ориентирован на то, чтобы исключить Б. Но его правила весьма рас­плывчаты и неопределенны, и иногда невозможно решить, что еще стоит на грани их соблюдения, а что уже перешло за нее. Другой, более сложный тип Б. представляют высказывания син­таксически корректные, но смешивающие разные выражения язы­ка. Не являются осмысленными, в частности, такие высказыва­ния, как «Законы логики желтые», «Цезарь — первое натуральное число» и т. п. С точки зрения обычных представлений о Б. — как и с точки зрения обычной грамматики — в высказывании «Я лгу» не нарушены никакие принципы соединения слов в предложения, и оно должно быть отнесено к осмысленным. Однако из предполо­жения, что оно истинно, вытекает, что оно ложно, и наоборот, так что его следует, скорее всего, исключить из числа осмыслен­ных (см.: «Лжеца парадокс»). Область Б. является разнородной и нечетко очерченной, про­стирающейся от обычных «ерунды», «чепухи», «нелепости» и «чуши» до экзотичных «нонсенса» и «абракадабры». Отсутствие определений, разграничивающих осмысленное и Б., принято считать недостатком обычного языка. Однако критика в данном случае должна учитывать многие обстоятельства и быть в должной мере дифференцированной. Расплывчатость границ меж­ду осмысленным и Б. многообразно и интересно используется в языковом общении; в художественной литературе с помощью этой неопределенности нередко оказывается возможным выра­зить и передать то, что невыразимо и непередаваемо никаким совершенным в своем синтаксисе и в своей семантике искусст­венным языком. Особенность естественного языка, представля­ющаяся слабостью и недостатком в одном отношении, оборачи­вается несомненным его преимуществом в другом. Так, у Ф. М. Достоевского нередки стоящие на грани праьил выражения, подобные «я видел и сильно думал», «ужасно умела слушать», «он впадал в скорбь и шампанское», «мне было как-то удивительно на него» и т. п. Они хорошо вписываются в общую систему экспрессивного языка Ф. М. Достоевского, стремящегося к связности, цельности речевого потока, к неопределенности, размытости характеристик ситуаций и действующих лиц. Б., даже в своих крайних проявлениях, остается связанным со строем и духом своего языка. Об этом говорят, в частности, пере­воды Б. с одного языка на другой. Такие переводы не просто тео­ретически возможны, они реально существуют, и один из них может быть лучше другого. Не только в повседневном, но и в научном рассуждении име­ются разные уровни осмысленности, а значит и Б. Они особенно заметны в периоды становления научной теории и ее пересмотра. В формирующейся теории, не имеющей еще полной и цельной интерпретации, всегда есть понятия, не связанные однозначно с исследуемыми объектами. Высказывания с подобными понятия­ми неизбежно являются только частично осмысленными. Связано это гл. обр. не с субъективными и случайными ошибками отдель­ных исследователей, а с самой природой научного познания. Кар­тина мира, даваемая наукой, постоянно расширяется и пересмат­ривается. Какие-то ее фрагменты теряют свою прежнюю устойчивость и ясность, и их приходится заново переосмысливать и истолковывать. Рассуждения же об объектах, еще не полностью осмысленных наукой или не обретших твердого места в ее струк­туре и связях, по необходимости недостаточно однозначны и определенны, а то и просто темны. Некоторые Б. выражения, в частности парадоксальные выс­казывания типа «Я лгу», могут быть элементами логически корректных рассуждений. В последние десятилетия развивается осо­бая логика Б., описывающая логические связи таких выска­зываний. В числе устанавливаемых ею законов положения: отрица­ние Б. высказывания является Б. высказыванием (Б. высказывания не могут, т. о., противоречить друг другу) и т. п. Слово «Б.» иногда используется в том же значении, что и аб­сурд, или внутренне противоречивое высказывание (напр., «Он был женатым холостяком»). Такое высказывание не является, однако, Б. в строгом смысле. Оно имеет смысл и является ложным.